Тестовое сообщение

Ехал 23 июля 51-летний Алексей Дмитриевич Ромашевский по Рублевке на своем работяге, новеньком, гарантийном «Фольксваген-транспортере». Ехал с женой и дочерью.

И вдруг его со свистом, по «встречке», обгоняет крутая «Ауди» — без спецсигналов. А на той «встречке» ремонт — и резануло струей гравия по «Транспортеру». Тормознул Алексей от неожиданности, а потом бросился в погоню, чтобы хотя бы номера запомнить. Но тут же понял — не догонит.

А всего-то в полукилометре — пост ГАИ. Остановился Ромашевский, рассказывает инспекторам о лихаче и с ужасом наблюдает, как буквально на глазах ползет, змеится по лобовому стеклу трещина. Ну а уж разбитая противотуманка да покоцанный камнями капот настроения ему не прибавили. Известно, что если больше одной детали повреждено, то для страховой компании справка ГАИ нужна. Вот и просит наш водитель такую справку у инспекторов.

Они «репы» чешут: «Что же с тобой делать?» И направляют его во 2-е отделение ДПС на спецтрассе, чтобы написать там заявление. Приехал, написал. Инспекторы Клименков А.В. и Курилов И.Г. охотно занялись его проблемами, Алексей Дмитриевич даже растрогался в душе — осмотрели повреждения автомобиля, отъехали 500 метров от поста, туда, где все произошло, зарисовали схему ДТП. А жена и дочь г-на Ромашевского в это время тоже писали свои свидетельские показания.

Выдали Алексею нужную справку для страховой компании и пригласили приехать в отделение на следующий день, 25 июля. И когда он приехал, повезли его в поселок Горки Х, в судебный участок № 159 к мировому судье Беляковой С.С.

Сотрудники ДПС прошли в кабинет судьи, минуя очередь, минут двадцать находились там. Вызвали Алексея. Пролистав бумаги, г-жа Белякова спросила сотрудников ДПС, было ли проведено административное расследование, на что один из них ответил: «Нет». Алексей рассказал, как было дело, что поехал за обидчиком в надежде записать номер, но не догнал и что виновным себя не считает. На что судья Белякова написала в своем решении, что вину свою Ромашевский признал, и… тут же (!) лишила его права управления транспортным средством на один год по статье 12.27.2 КоАП — «оставление водителем места ДТП».

А теперь давайте подумаем — что же это за закон, который наказывает невиновного и пострадавшего?..

Нет, сначала я хочу спросить мирового судью 159-го участка поселка Горки Х г-жу Белякову: «Светлана Сергеевна, вам не стыдно? Вам не стыдно за такое «правосудие»? Вы не подумали тогда, когда держали в руках документы 51-летнего водителя, ездящего на полугрузовике «Фольксваген-транспортер» и кормящего им семью, что НИ ЗА ЧТО лишаете человека на год и его заработков, и его профессии? Вы не подумали о том, что скажут о нашем таком правосудии его друзья, знакомые, сослуживцы, а теперь после этой статьи — что скажет о российском правосудии вся страна? Это — правосудие?! За что, за какую провинность вы лишили прав Ромашевского?».

А теперь — без эмоций. А, может, все было по закону? Может, инспекторы ДПС Клименков и Курилов не имели права выдавать справку о ДТП без оформления этого самого ДТП? А раз они его зарегистрировали — по просьбе самого Алексея, может быть, они не имели права не возбудить дело об административном правонарушении — он же на том месте, где его машину резануло гравием, не остановился и не стал вызывать ГАИ, он же оттуда действительно уехал?

Е-рун-да! Инспекторы не имели никакого права квалифицировать этот случай по статье КоАП 12.27.ч.2. Потому что «оставление места ДТП» предусматривает его сокрытие, уход от ответственности за него, а Ромашевский сам явился на пост. Инспекторы были обязаны возбудить дело об административном правонарушении водителем «Ауди» и принять меры к его розыску. Кстати, видеокамер на Рублевке достаточно.

Нам-то понятно, что служивые ухватились за «лоха» — законов не знает, сам в руки плывет. Нет чтобы отъехать куда-нибудь в другое место, где тоже есть гравий, звонить в ГАИ «с места ДТП» и таким вот небольшим обманом получить справку.

Может быть, и судья, г-жа Белякова С.С., не имела права не лишить его прав? Но ведь она — СУДЬЯ, она обязана разобраться и рассудить по справедливости!

Или — не по справедливости, а по закону? А разве справедливость и закон не одно и то же? Оказывается, — не одно. А теперь давайте порассуждаем.

Раз закон наказывает невиновных и пострадавших, значит, это плохой закон. Либо недоработанный. Читаем в ПДД: «Дорожно-транспортное происшествие — событие, возникшее в процессе движения по дороге транспортного средства и с его участием, при котором погибли или ранены люди, повреждены транспортные средства, сооружения, грузы, либо причинен иной материальный ущерб».

Во-первых, обратите внимание: «…движения по дороге». А что такое дорога? Читаем: «Дорога — обустроенная или приспособленная и используемая для движения… полоса земли либо поверхность искусственного сооружения».

Значит, если вас ударили, повредили в поле, на берегу озера, в лесу, то это уже не дорога, а значит, и не ДТП — имейте это в виду, граждане.

Во-вторых, — что же это за закон, который провоцирует на вранье: сказал правду — наказан, соврал — неподсуден?

И главное — почему в статье КоАП об оставлении места ДТП или в самих Правилах дорожного движения нет классификации ДТП по его тяжести или последствиям? Почему царапина на крыле и камешек в стекло приравниваются к смерти и увечьям людей? Ведь есть профессии, работы, куда нельзя опаздывать: представьте, что пилот самолета, хирург, машинист поезда, актер по дороге на рейс, операцию, на спектакль, съемку попадают в ДТП, я не говорю о смертях и увечьях — крыло стукнули.

А сколько ждать ГАИ, вы в курсе? Я был свидетелем, как на улице 8 Марта ГАИ ждали 5 часов!

А есть люди, которые ждать не могут! Не имеют права сорвать рейс, операцию, спектакль, съемку, прямой эфир. И что — их прав лишать в такой ситуации справедливо? Кстати, именно поэтому моя жена — актриса — никогда не ездит на спектакль на машине: срыв спектакля — конец актерской профессии.

Есть в КоАПе статья, освобождающая от наказания в том случае, если нарушение совершено по причине «крайней необходимости». Но кто из нас, находясь после любого ДТП в шоке, может быть уверен, что суд сочтет нашу крайнюю необходимость — крайней? Маленький ребенок один дома — крайняя? На работе судьба решается — крайняя?

А вот в том, что пойдешь под суд из-за камешка в стекло или побитого крыла, если с места ДТП уедешь, — можешь быть уверен.

А у Алексея Ромашевского этой «крайней» и в помине не было.

Алексей Дмитриевич подает апелляцию. Дело его будет слушаться в городском суде Одинцова Московской области. Надежд он никаких не испытывает — все говорят, что дело его безнадежно. Но дело даже не в нем. Не в конкретном человеке, пострадавшем безвинно.

Беда в том, что таких историй сегодня — многие тысячи. Суды лишают водителей прав, не принимая во внимание показания свидетелей, противоположные и противоречивые данные наркологических экспертиз, отсутствие понятых или совершенно очевидную замену понятых «своими людьми», а то и «мертвыми душами».

Оттого и наглеют, беспредельничают инспекторы на дорогах. Эта история — не нонсенс и не отображение сегодняшней нашей «силовой» и «правовой» действительности в «кривом» зеркале. Она — идеальная ее иллюстрация.

Вопрос «Новой газеты» к Генеральной прокуратуре РФ и ее Верховному суду: делать что-нибудь будем?

Юрий Гейко

0